Цветные лосины, малиновые пиджаки, джинсы-«мальвины» и спортивные костюмы. Эти образы мифических 90-х так плотно засели в головах, что даже тем, кто пребывал в то время в сознательном возрасте, уже кажется: только это и было.
Конечно, до окраин, рынков и необъятных клетчатых сумок «челночников», возивших из Турции мешковатые свитера и фейковые футболки, дизайнерская одежда не доходила. Но модная жизнь в России кипела и была разнообразной. Множились недели моды. Модели уезжали покорять Запад и тусовались с бандитами. Впервые зазвучало слово «стильно». Впервые появились школы визажистов. Впервые вечернее платье можно было дополнить ботинками Dr. Martens и почувствовать себя принцессой, нет, королевной!
У российской моды 90-х не было флагманов, но были десятки, сотни людей, которые варились в огромном котле, еще не успевшем стать индустрией.
От легкой промышленности к fashion
О том, что в СССР есть мода, а не только легкая промышленность, народ знал в основном теоретически. Даже самых ярких модельеров не принято было славить. Вячеслав Зайцев обладал мировым именем, но его фамилия не упоминалась в титрах комедии «Иван Васильевич меняет профессию», для которой он создавал наряды Натальи Селезневой.
Существовали государственные Дома моды — ателье для привилегированных и Дома моделей, где устраивали показы и разрабатывали коллекции для массового производства. Но то, что висело в магазинах, люди презрительно именовали «совпаршив». Как шили в обычных ателье, описывал Михаил Жванецкий:
«Отличное пальтецо, носи на здоровье. В случае чего я буду сзади ходить, объяснять, что никто не хочет за семьдесят рублей над утюгом стоять».
В качестве альтернативы под страхом разоблачения частной деятельности на дому работали портные, которым можно было принести затертый до дыр журнал «Бурда» и попросить воспроизвести фасон так, чтобы не нужно было сзади ходить и объяснять.
Советская мода принадлежала элите или была завуалированной, запретной, вся в ореоле секретов на грани нарушения законодательства. У нее был один серьезный плюс: ее спонсировало государство.
Российские модельеры этой привилегии лишились, отсюда и популярность в 90-е авангарда: его можно делать хоть из коробок.
Но пройдет немало времени, прежде чем жители бывшего СССР захотят хотя бы взглянуть в сторону отечественных дизайнеров. Пока же в почете лишь именитые иностранцы. Как пела накануне развала Союза группа «Дюна», предвещая темные грезы наступающего фирмачно-кооперативно-бандитского будущего ранних 90-х:
Мой парень — Пьер Карден,И двое слуг — брюнет и шатен.Растут мои дома, рекой течет Клима,Партнеров — тьма, гуляет фирма.
Союз развалился, капиталистическое будущее наступило и закрутилось невозможно быстро, тут-то клетчатые сумки фирмачей и поехали за товаром. На развалинах старого мира Вячеслав Зайцев написал: «Агония перестройки». Так называлась его коллекция 1990–1991 годов: даже он не имел тогда финансовой возможности выпускать сезонные или хотя бы ежегодные коллекции.
О настоящем становлении новой российской моды следует говорить, начав с 1994 года, когда произошло сразу несколько важных событий.
Под патронажем всё того же Вячеслава Зайцева был проведен первый конкурс профессиональных модельеров имени Надежды Ламановой. Конкурс открыл немало «звездных» имен: Султанну Французову, Олега Бирюкова, Андрея Шарова и Ольгу Солдатову. На его основе зародилась «Лаборатория моды Вячеслава Зайцева» — школа, в которой мэтр отечественного кутюра до сих пор растит молодых дизайнеров.
А в Государственном центральном концертном зале «Россия» прошла первая Неделя высокой моды в Москве. Приехали 10 западных домов моды: Paco Rabanne, Jean-Louis Scherrer, Ted Lapidus…
Эффект, произведенный заграничным кутюром, был непередаваемым: люди попросту ничего подобного раньше не видели. На зрителей, одетых в свои лучшие малиновые пиджаки и туфли «ЛеМонти», с подиума двинулись кринолины, шлейфы, какие-то сплетенные из волос юбки и пудреные парики в стиле XVIII века… Культурный шок!
Но уже в конце 90-х отечественные дизайнеры тоже становятся участниками показов. Главный приз «Золотой манекен» в разные годы получали Игорь Чапурин, Виктория Андреянова и Татьяна Парфенова, а Валентин Юдашкин стал постоянным участником. Это было и самое громкое светское мероприятие страны, куда стекались все знаменитости: Алла Пугачева однажды сама прошлась по подиуму just for lulz.
После переломного 1994 года модные мероприятия полезли как грибы после дождя. В 1995 году в Сочи состоялась первая Неделя российской моды, которая впоследствии стала ежегодным фестивалем «Бархатные сезоны».
Тогда дизайнеры были еще далеки от коммерческих целей, и на показах царила суматошно-праздничная атмосфера.
Демонстрировали свои коллекции мастера советской кройки и шитья и новое поколение модной богемы: Сергей Ефремов, Галина Смирнская, Людмила Мезенцева. В 1997 году состоялся полуфинал международного дизайнерского конкурса Smirnoff, переросший со временем в Российскую неделю моды прет-а-порте.
Основатель модельного агентства Face Fashion, а ныне известный художник-перформер Федор Павлов-Андреевич провел фестиваль «АльбоМОДА», на котором начинающие модельеры выставляли вещи, сварганенные из чего попало — от резины до целлофана.
Но 90-е пережили не все. Общесоюзный Дом моделей одежды на Кузнецком Мосту, открывшийся еще на исходе войны в 1944 году, переживал острый кризис. Он завершился в 2002 году тем, что здание Дома продали и открыли на месте этого неофициального института советской моды, в котором когда-то трудились искусствоведы и художники, бутик Podium concept store. Часть культуры ушла в небытие.
Глянец
Россия вступила в мир глянца. В период с 1994 по 1998 годы на русском языке начали выходить важнейшие модные журналы Vogue, Elle, Harper’s Bazaar и L’Officiel. В 1994-м вышло первое издание Cosmopolitan в России с Синди Кроуфорд на обложке, сразу поставив ребром вопрос о женской независимости:
«Тридцатилетние, независимые, уверенные в себе… Нужен ли им муж?»
Существовавший с конца 80-х единственный столичный «Журнал мод» раскололся в 1990-м. Часть редакции отправилась делать новый журнал и газету «Московский стиль», переплавившиеся в 1994 году в журнал «Коллекция М». Их делали настоящие профессионалы модной индустрии, появившиеся раньше самой индустрии.
В ноябре 1995-го вышел журнал «ОМ» — предмет культа, голос поколения, абсолютный трендсеттер. В нем вел колонку композитор Сергей Курехин, на его обложках появлялись Влад Мамышев-Монро и Жанна Агузарова, его статьи назывались «Идол пустоты», «Аналоговые ковбои» и «Блестки на теле цивилизации».
А еще «Птюч», «Матадор», Imperial, какие-то быстро промелькнувшие и оттого еще более ценные «клубные» журналы, велевшие тебе закинуться и идти танцевать, начитавшись Анаис Нин и Кастанеды… В России был умный глянец — претенциозный, хулиганистый и абсолютно свободный.
Клубы были ареной для начинающих модельеров и более известных богемных тусовщиков: Маши Цигаль, Елены Супрун, винтажной шляпницы Виолетты Литвиновой. В них ставили свои перформансы авангардные модельеры Андрей Бартенев и Александр Петлюра с его любимой моделью, Королевой Московского Андеграунда и Альтернативной Мисс Вселенная — благостной старушкой Пани Броней, вошедшей в книгу «Самые эпатажные личности XX века» наряду с Сальвадором Дали и Ниной Хаген.
Советский мейкап
В СССР была профессия художника по гриму. В 90-е появились визажисты и стилисты. Одним из самых талантливых был Лев Новиков, разработавший в 1988 году грим для спектакля «Служанки» Романа Виктюка в театре «Сатирикон». Созданные им экстравагантные образы во многом способствовали безумному ажиотажу вокруг спектакля, в котором — впервые в Союзе! — женские роли играли мужчины.
Новиков придумывал образы, создававшие звезд. Перекрасил поп-диву Ирину Понаровскую в блондинку, превратив ее из положительной тетеньки в женщину-вамп без возраста. Надел на ведущего передачи «Музобоз» Ивана Демидова темные очки, в которых тот всегда появлялся на публике.
Разработал элегантно-интеллигентный стиль для Леонида Парфенова. Создал для актрисы Аллы Демидовой трагический образ в духе Серебряного века. И предложил Ренате Литвиновой мейк-ап Греты Гарбо: с тонкими бровями, кроваво-красными губами и общей странностью.
Новиков разрабатывал и собственные коллекции одежды — очень красивые вариации на тему декаданса, на пару десятилетий опередившие свое время с его минимализмом, целлофаном и аляповатостью а-ля рюс, которой увлекались многие модельеры. К сожалению, как и великий американский стилист Кевин Окоин, он умер от СПИДа.
В 1999 году вышел клип Никиты «Улетели навсегда»: квинтэссенция 90-х и подведение черты под десятилетием.
Рейв, безудержное веселье, круглосуточные тусовщики. Бело-серебряный минимализм нарядов. Красные волосы клубной легенды Огненной Леди, лидера российского травести-движения.
Победительница конкурса Elite Model Look – 99 — 14-летняя Вилина Фокина с широкоскулым детским лицом, которое уже ждут в Париже и Нью-Йорке. Поднялась «вторая волна» российских топ-моделей, среди которых окажется Наталья Водянова. И прощание с эпохой.
«Не вернешь обратноУлетели навсегда…»
