В середине XIX века, в период расцвета Британской империи, предполагалось, что удел женщины — оставаться дома и ухаживать за детьми. Работали только самые бедные женщины, не способные без этого свести концы с концами. Уход за больными считался плохой работой, поскольку трудиться приходилось в ужасных условиях и за грошовую плату.
Отношение к сиделкам изменилось благодаря Флоренс Найтингейл. Родившаяся в состоятельной семье, молодая знатная леди взялась за работу и принялась помогать больным, страдавшим от различных болезней. В XIX веке это казалось неслыханным вызовом устоям тогдашнего общества. Уход за больными — как это низко и грязно!
Флоренс Найтингейл пришлось преодолеть недовольство родственников и враждебное отношение со стороны многих медиков-мужчин. Однако эта удивительная женщина, проявив упорство, совершила настоящую революцию в медицинской службе.
Найтингейл казалось недостаточным заниматься обычной благотворительностью, и она отправилась на Крымскую войну для того, чтобы оказывать медицинскую помощь раненым. Ее усилия не только привели к значительному снижению смертности в госпиталях, но и произвели настоящую революцию в деле гигиены при уходе за больными.
Действия Найтингейл пошатнули патриархальные устои тогдашнего общества.
Как же сложилась жизнь этой необычной сестры милосердия?
Счастливое детство
В 1818 году 24-летний Уильям Найтингейл, выпускник Кембриджского университета, обладатель большого состояния, женился на Фрэнсис Смит, красивой и столь же богатой женщине. Молодожены решили провести медовый месяц за границей.
Продлился он целых три года, причем большую часть времени супруги жили в солнечной Италии, успев обзавестись двумя очаровательными дочерьми. Старшую, появившуюся на свет в 1819 году близ Неаполя, назвали Парфенопой — в честь места ее рождения, греческого поселения, ныне вошедшего в городскую черту Неаполя. 12 мая 1820 года во Флоренции родилась их вторая дочь, по той же причине получившая имя «Флоренс» (так по-английски звучит название итальянского города).
Вернувшись в Англию, семья Найтингейл поселилась в деревне Харроуэй, в Дербишире. В поместье Ли Херст по проекту отца был построен дом. Когда Флоренс исполнилось пять лет, Уильям Найтингейл — из-за суровых зим и удаленности от Лондона — решил перебраться в Хэмпшир. Он приобрел там поместье Эмбли-парк в Ист-Уиллоу. С этого времени Найтингейлы проводили лето в Ли Херст, а на зиму перебирались в Эмбли-парк.
Отец Флоренс, желая дать дочерям хорошее образование, обучал их греческому, латинскому и немецкому языкам, а также истории, философии, математике и другим наукам.
Парфенопа учиться не любила — в отличие от младшей, Флоренс, постигавшей науки с огромным желанием и интересом.
Мать, со своей стороны, обучала дочерей правилам хорошего тона — всему тому, что должна была знать и уметь девушка, принадлежавшая к аристократичнской семье. Это увлекало Парфенону, однако Флоренс не слишком интересовало искусство составления букетов или правила этикета, но она осваивала эту «премудрость», чтобы не огорчать матушку.
Божий призыв
Флоренс, ощущая свое особое предназначение, постоянно думала о нем. 7 февраля 1837 года, во время прогулки в саду, она, как в забытьи, услышала шедший откуда-то голос: «Ты должна сделать нечто очень важное. Этого не сможет сделать никто, кроме тебя». Девушка подняла голову, словно очнувшись ото сна, но рядом никого не было. Флоренс, будучи человеком глубоко верующим, восприняла случившееся как Божий призыв и до самого конца своей жизни не забывала о нем.
Однако по какому пути ей идти, чтобы выполнить свое предназначение? С тревогой в сердце она отправилась вместе со своей семьей в долгое путешествие по Европе.
Найтингейлы посетили Францию, а затем Италию. Повсюду их ожидал радушный прием. Гостей из Англии приглашали на балы и концерты. Флоренс очень нравился образ жизни, который вела ее семья. Однако каждый раз, отправляясь в коляске из отеля на очередной прием или концерт, она не могла без боли в сердце не видеть на улицах бедняков, истощенных и одетых в лохмотья.
После Италии Найтингейлы побывали в Швейцарии. Здесь Флоренс познакомилась с Симоном де Сисмонди, другом своего отца, известным историком и экономистом. Она была очарована его эрудированностью и умением вести разговор.
Затем семья вернулась во Францию. В Париже Флоренс получила счастливую возможность познакомиться с Мэри Кларк, «королевой» французского высшего света, державшей свой салон. Та полюбила юную соотечественницу, обладавшую редким для молодых девушек даром находить общий язык с писателями, поэтами, учеными и вести с ними интеллектуальные беседы.
Наконец 19-летняя Флоренс устала от 18-месячного путешествия, переполненного великосветскими приемами и развлечениями. Расцветающая красота Флоренс, ее утонченные манеры и умение общаться убеждали ее мать в том, что очень скоро она составит себе превосходную партию, достойную девушки благородного происхождения. Но сама Флоренс вовсе не помышляла о замужестве, а все чаще задумывалась об истинном смысле своей жизни.
Летом 1843 года она во время благотворительного посещения больницы, входившего в «обязанности» леди из высшего общества, вновь столкнулась с трагизмом положения бедных людей — голодавших и страдавших от болезней. Этот случай дал Флоренс долгожданный ответ на мучивший ее вопрос: «Ухаживать за больными — вот то, чем я должна заниматься».
Непонимание близких
«Я хочу стать сиделкой», — решила Найтингейл. Наконец, появился свет в конце туннеля, но, к сожалению, он еще не был ярким.
В те времена считалось немыслимым, чтобы женщина — особенно из высшего свете — работала. Если Найтингейл собиралась стать сестрой милосердия, ей неизбежно предстояло столкнуться с недовольством родных и осуждением знакомых.
Вскоре заболели кузины и бабушка, и Флоренс с воодушевлением ухаживала за ними. Этот опыт оказался очень ценным для нее.
Найтингейл поняла, что для полноценного ухода за больным сестра милосердия должна обладать профессиональными навыками и знаниями. Если так, то ей необходимо было пройти подготовку.
Для этого, решила девушка, ей следует отправиться в находившуюся неподалеку от ее дома городскую больницу в Солсбери и поучиться у профессиональных сиделок. Однажды, когда к Найтингейлам в гости заехал директор больницы, друживший с ее отцом, Флоренс при всех рассказала ему о своем желании. Итог был печален: мать возмутилась, сестра закатила истерику, а отец не желал даже думать о том, что его дочь может стать сиделкой. Стоит ли говорить, что ни директор больницы, ни его жена также не поддержали Флоренс.
Выросшая в любящей ее и уважаемой в обществе семье, Флоренс Найтингейл не могла игнорировать мнение близких. Поэтому она решила, что будет усердно учиться и ожидать, когда ей представится случай осуществить мечту.
Отказ от замужества
Занималась Найтингейл по ночам, потому что не хотела приносить дополнительные огорчения родственникам. Она штудировала больничные отчеты, доклады о гигиене и заносила всю полезную информацию в записные книжки. Семья Найтингейл имела большие связи, и среди друзей отца было немало врачей, что облегчало девушке труды по добыванию необходимых ей знаний.
Среди собранных Флоренс материалов один документ служил для нее постоянным источником вдохновения. Это был ежегодный отчет школы дьяконис, присланный ей послом бароном фон Бунзеном. Школа находилась в германском городке Кайзервер-те на Рейне. В ней занимались подготовкой дьяконис: женщины от 18 лет и старше проходили трехмесячный курс сестер милосердия, а затем три года занимались практикой в больницах или посещали больных на дому. Найтингейл очень захотелось самой отправиться туда на учебу, но она, опасаясь бурной реакции родных, не спешила сообщать им о своих намерениях.
В 1847 году девушке пришлось выдержать серьезное испытание. Ее руки попросил Ричард Милне, поэт и подававший надежды политик, с которым она познакомилась пять лет назад.
С точки зрения матери, это была блестящая партия. Самой Флоренс Милне тоже очень нравился, но она, опасаясь, что семейная жизнь окажется препятствием для достижения ее мечты, отклонила предложение Милнса. Вслед за этим произошел сильнейший нервный срыв.
Зная, что Флоренс переживает сложный период в своей жизни, ее парижская подруга Мэри Кларк посоветовала ей отправиться в путешествие с семьей Брейсбридж, постоянно колесившей по Европе. Супруги Брейсбридж пригласили Найтингейл в полугодовое путешествие в Рим, и Флоренс приняла их приглашение.
Главным впечатлением этой поездки оказались не красоты Италии, а знакомство с Сидни Гербертом — аристократом, политиком и просто умным человеком. Герберт и Найтингейл сразу же понравились друг другу и на всю жизнь стали близкими друзьями. Дальше дружбы дело пойти не могло, поскольку Герберт накануне женился и проводил в «Вечном городе» медовый месяц.
Учеба в Германии
Планы нашей героини учиться в Германии наталкивались на сопротивление матери и сестры. Много страданий причиняли воспоминания о Милнсе. В 1849 году тот повторил свое предложение, но Найтингейл вновь ему отказала. Более того, она приняла решение никогда не выходить замуж, чтобы ничто не могло отвлекать ее от жизненного предназначения.
Супруги Брейсбридж, взволнованные состоянием Найтингейл, пригласили ее с собой в восьмимесячное путешествие по Египту и Греции. Большую часть этого времени Найтингейл провела в Египте, где неоднократно слышала «голос Божий» и уверилась в том, что Бог желает, чтобы она стала сестрой милосердия. В конце путешествия с помощью Брейсбриджей Найтингейл посетила школу дьяконис в Кайзерверте. Однако ее семья не была в восторге от этого. В первую очередь поведение Флоренс раздражало мать и сестру, и она пробовала найти поддержку у отца.
В 1851 году Найтингейл отправилась в Кайзерверт и в июле начала там учебу. Семья, скрывая правду, объявила, что Флоренс уехала лечиться на воды:
родные стеснялись сказать, что она проходит учебу, чтобы стать сестрой милосердия.
Курс обучения в школе дьяконис был преимущественно практическим и произвел глубокое впечатление на Найтингейл. Лекции по медицине и практическая подготовка с упором на комплексную медикаментозную и психологическую помощь впоследствии стали ядром разработанной ею системы подготовки сестер милосердия.
Через три месяца Найтингейл возвратилась в Англию, где в соответствии со своим социальным положением должна была вернуться к светской жизни. Однако пребывание в Кайзерверте полностью изменило направление ее мыслей.
На Крымской войне
К счастью для Флоренс Найтингейл, отец изменил свое отношение к «причудам» дочери. Назначив ей 500 фунтов стерлингов годовой ренты, он позволил ей жить так, как она считала нужным.
Сидни Герберт, в 1852 году ставший военным министром, предложил Найтингейл место суперинтенданта при Клинике по уходу за больными леди на Харли-стрит в Лондоне. На самом деле, эти «леди» были домашними учительницами, жившими в богатых семьях и обучавшими хозяйских детей. Сама по себе должность гувернантки считалась незначительной, и за нее брались женщины из малообеспеченных слоев общества. Но когда гувернантки заболевали, их помещали не в обычные больницы, а в «клиники для аристократок».
Летом 1853 года Найтингейл оставила свой дом и стала жить при клинике.
Она ввела в ней целый ряд новшеств — лифты для доставки еды больным, звонки для вызова сиделок и тому подобное.
Ее бурная деятельность получила одобрение местного начальства.
Осенью 1853 года вспыхнула Крымская война, ставшая поворотным моментом в жизни Найтингейл. Англия и Франция вмешались в борьбу России и Турции на стороне последней и весной 1854 года высадили свои десанты на Крымском полуострове. Началась многомесячная осада Севастополя.
Англичане перебрасывали свои войска в Крым через Скутари, специально созданную военную базу в Турции. Там же был разбит полевой госпиталь для раненых солдат, эвакуированных из Крыма. Из-за недостатка медикаментов и эпидемий тифа и холеры положение в нем было катастрофическим.
Узнав об этом, Найтингейл при поддержке Сидни Герберта собрала группу сестер милосердия из 38 человек и в сопровождении четы Брейсбридж, Мэри Кларк и экономки из дома своих родителей выехала в Скутари.
В Скутари возглавляемая Найтингейл группа, покинув Лондон 21 октября 1854 года, утром 4 ноября прибыла в Стамбул. На другом берегу пролива Босфор располагался город Скутари, где находился военный госпиталь.Условия содержания раненых в нем оказались еще страшнее, чем сообщали газеты. Однако персонал госпиталя принял Найтингейл и ее девушек холодно. Сестрам милосердия было отказано в праве ухаживать за больными. Тем временем военные действия набирали обороты, и в госпиталь начало поступать огромное количество раненых, что делало ситуацию просто катастрофической. В этом положении у врачей не было иного выхода, как только попросить Найтингейл и ее команду включиться в работу госпиталя.
Положение в госпитале к этому времени было уже настолько ужасным, что улучшить его казалось сродни чуду. Сначала сестры милосердия должны были только приносить пищу раненым и заниматься шитьем и набивкой соломенных матрасов. Они купили котлы для стирки белья и бинтов, а также наняли 200 человек для ремонта и уборки ранее не использовавшихся помещений госпиталя.
Позже Найтингейл удалось вызвать знаменитого лондонского шеф-повара Алексиса Сойера, принявшегося готовить раненым вкусную и питательную пищу.
Она договорилась о том, чтобы солдаты получили возможность отсылать семьям свое жалование, и даже организовала для них комнату-читальню.Найтингейл работала день и ночь, иногда забывая про еду, и делала все возможное, чтобы помочь больным.В результате ее самоотверженных усилий раненые стали вести себя менее агрессивно и перестали осыпать сестер милосердия оскорблениями, что положительно сказалось на восстановлении их здоровья. Успокоившиеся солдаты называли Найтингейл «леди с лампой»: она каждую ночь со светильником в руке обходила больничные палаты.
Через шесть месяцев после ее прибытия в Скутари смертность в этом госпитале снизилась с 42,7 до 2,2 процента.
Когда уход за больными в этом армейском госпитале улучшился, Найтингейл почувствовала необходимость перейти к следующему этапу своей миссии. К тому времени она смертельно устала и чувствовала себя физически истощенной, но, зная об ужасных условиях в полевых госпиталях в Крыму, решила отправиться с несколькими сестрами на передовую.
Борьба за санитарную реформу
Существенно улучшив положение в армейском госпитале в Скутари, Флоренс Найтингейл перебралась в Крым. То, что она там увидела, поразило ее до глубины души. Вскоре после прибытия Найтингейл серьезно заболела так называемой «крымской лихорадкой», и ее жизнь оказалась в опасности.
Новость о том, что Найтингейл заразилась опасной болезнью, достигла Британии, и многие люди были обеспокоены судьбой национальной героини.
Устраивались собрания, на которых англичане выражали свое восхищение ее подвижничеством. Был основан «Фонд Найтингейл», занимавшийся сбором средств на обучение и подготовку сестер милосердия. Удалось собрать 44 000 английских фунтов стерлингов, из них почти 9 000 были внесены солдатами: они отчисляли в фонд сумму, равную дневному жалованию. На Найтингейл легла новая ответственность — как эффективнее использовать полученные средства.
Когда Найтингейл поправилась или, точнее сказать, частично поправилась, она стала работать в госпитальных бараках и еще дважды посещала Крым, чтобы улучшить состояние полевых госпиталей.
В Скутари Найтингейл вновь столкнулась с неприязненным отношением со стороны местного медицинского персонала, отказывавшегося сотрудничать с ней. Тогда у Найтингейл лопнуло терпение. Она написала письмо Сидни Герберту, в котором изложила ситуацию, и попросила его подтвердить, что она послана в Скутари правительством и занимает официальную должность. Вскоре после этого местное армейское командование получило из Лондона приказ «оказывать содействие Флоренс Найтингейл, являющейся руководителем группы сестер милосердия для армейских госпиталей».
Позже Найтингейл отправилась в Крым в третий раз и смогла, наконец, всего за одну неделю сделать все необходимое для улучшения санитарной обстановки в полевых госпиталях.
Русские сестры милосердия
Примерно такая же картина сложилась по другую линию фронта. Русские раненые — так же, как английские «собратья» по несчастью, — содержались в ужасных условиях и умирали не столько от ран, сколько от плохого ухода и свирепствовавших из-за этого заразных болезней. По воспоминаниям хирурга Николая Ивановича Пирогова,
«в Симферополе лежат еще больные в конюшне, соломы для тюфяков нет, и старая, полусгнившая солома с мочой и гноем высушивается и снова употребляется для тюфяков»; бинты после перевязки почти не мылись и мокрыми вновь накладывались на раны.
Помощь раненым начали оказывать местные жительницы, по доброй воле превращавшиеся в сестер милосердия или бравшие раненых в свои дома и выхаживавшие их в домашних условиях. Среди них особую известность получила 17-летняя сирота Даша Севастопольская (Дарья Лаврентьевна Михайлова), принявшаяся выносить раненых с поля боя.
В ноябре 1854 года заботами великой княгини Елены Павловны была создана Крестовоздвиженская община сестер милосердия, под руководством Пирогова отправившаяся в Крым. 11 декабря в Симферополь прибыли 28 женщин, сразу же приступившие к выполнению своей миссии. Зимой и весной 1855 года до Севастополя добрались еще 40 человек. Всего же в Крымской войне приняли участие более 200 сестер милосердия Крестовоздвиженской общины.
Они занимались примерно тем же, что и их английские коллеги, но действовали в несравненно более тяжелых условиях — под пулями и бомбежками, в ситуации острой не хватки всего необходимого — от перевязоч ных материалов до питания.
Многие русские сестры милосердия переболели теми же болезнями, что и раненые, некоторые из них получили контузии. 17 женщин умерли, в основном от сыпного тифа. При этом они работали с огромным энтузиазмом и крайним напряжением, так что вскоре многие из них становились настолько истощенными физически, что сами нуждались в лечении.
Культурный и образовательный уровень русских сестер милосердия был несравненно выше, чем у подопечных Найтингейл, по происхождению пролетарок. В подавляющем большинстве русские санитарки были вдовами и дочерьми офицеров, чиновников и купцов, и потому вопроса о нравственности сестер милосердия, острого в условиях Скутари, в русских лазаретах попросту не поднималось.
Если Найтингейл пришлось встретиться с противодействием своих подчиненных, не желавших слишком перерабатывать и следовать строгим правилам гигиены, то Пирогову приходилось одергивать соотечественниц:
«Вот мой совет сестрам, всем без исключения — старшим и младшим: трудиться беспрерывно для пользы ближнего, но не до изнурения сил».
Наконец, им поручался надзор за деятельностью фельдшеров и начальников госпиталей, что оказалось эффективным средством борьбы с казнокрадством. Пирогов вспоминал: «Мы рады были, когда наши сестры вмешивались, если не прямо, то косвенно, в госпитально-экономическую администрацию. И не только врачи, многие военачальники желали этого».
Тем не менее, подвиг русских сестер милосердия остался на Западе практически не известным.
Героиня Британии
30 марта 1856 года Крымская война окончилась. Найтингейл осталась в госпитале после отъезда солдат и сестер милосердия с тем, чтобы привести там все в порядок. Она отказалась принять участие в церемонии, на которой ее при возвращении на родину собирались чествовать как национальную героиню. Чтобы избежать чествований, Найтингейл вернулась в Англию под вымышленным именем. Ее переполняли противоречивые чувства: если бы раненые начали получать квалифицированный уход раньше, многие из них могли бы остаться в живых. Сердцем она была с теми, кто отдал свою жизнь на войне.Найтингейл поставила своей следующей задачей улучшить в целом санитарные условия в армейских госпиталях.
Реформы начинаются
Вскоре до Найтингейл дошла хорошая новость. Королева Виктория через придворного врача Джеймса Кларка, являвшегося также семейным врачом Найтингейлов, назначила ей встречу.
Общественная деятельница срочно составила подробный отчет о состоянии санитарии и гигиены в госпиталях. По ее мнению, прежде чем проводить какие-либо санитарные реформы в армии, необходимо было создать комиссию для обследования реального состояния госпиталей.
21 сентября 1856 года Найтингейл встретилась с королевой Викторией.
После аудиенции, длившейся два часа, охваченная энтузиазмом Найтингейл сказала: «Мне хотелось бы видеть такого человека, как она, в военном министерстве». На той же неделе они еще несколько раз обсуждали реформы в армии. После этого королева Виктория побеседовала с военным министром лордом Панмуром, предложив тому создать комиссию, о которой они говорили с Найтингейл.
Нападение и защита
Через две недели лорд Панмур встретился с Флоренс Найтингейл и пообещал ей, что под королевским наблюдением будет создана комиссия для проведения реформ. Однако военный министр, которого за глаза называли «бизоном», не спешил перейти от слов к делу, и Найтингейл начала беспокоиться.
Весной 1857 года, не видя иного выхода, Найтингейл написала военному министру письмо, содержавшее «последнее предупреждение»: «Если я в течение трех месяцев не получу четкого подтверждения тому, что реформы будут проведены, я расскажу публике обо всем, с чем мне пришлось столкнуться во время Крымской войны, и заодно изложу план реформ, которые необходимо провести (внутри армии)». После этого дело, наконец, сдвинулось с мертвой точки.
Найтингейл жила тогда в старом лондонском отеле, поскольку после возвращения в Англию не захотела вернуться в отчий дом. Вся деятельность по созданию Королевской военно-медицинской комиссии проходила в одной из комнат этого отеля. После переговоров с лордом Панмуром и консервативно настроенными армейскими офицерами был определен ее состав.
Комиссию возглавил Сидни Герберт, а ее членами стал целый ряд влиятельных людей, включая Джеймса Кларка, устроившего встречу Найтингейл с королевой Викторией, статистика Джона Сазер-ленда, председателя Гигиенического комитета во время Крымской войны, и других. Будучи женщиной, Найтингейл не могла быть членом Комиссии, но именно она написала ее отчет с целью убедить всех заинтересованных лиц поддержать необходимость реформ здравоохранения в армии.
Однако лорд Панмур отмахнулся от этого отчета. Он был зол на Найтингейл, посчитав, что она вмешивается не в свое дело. Министр полагал, что нет никакой необходимости затевать реформы в армии. Найтингейл, зная об упрямстве лорда Панмура, не теряла времени даром и постаралась нейтрализовать его действия. Она быстро выдвинула ряд идей, опиравшихся на отчет Комиссии, и написала несколько статей, которые должны были обратить внимание широкой публики на важность обсуждаемых вопросов.
Предложения Найтингейл включали в себя создание четырех подкомитетов в рамках Королевской военно-медицинской комиссии: по улучшению санитарных условий в военных госпиталях, по созданию статистической отчетности, по созданию школы военной медицины и по реорганизации гарнизонных госпиталей.
В 1858 году был официально опубликован отчет Комиссии. Парламентарии высоко оценили предложенные реформы здравоохранения в армии и сочли их проведение первоочередной задачей.
Предложенные Найтингейл четыре подкомитета были созданы, и их работа постепенно начала приносить плоды — в течение всего трех лет смертность среди солдат сократилась на 50 процентов.
Болезнь
Найтингейл вкладывала все силы в проведение санитарной реформы в армии, и условия в военных госпиталях постепенно начали улучшаться. Помимо этого, у нее имелись другие замыслы, отнимавшие много сил.
Здоровье ее ухудшилось. Найтингейл постоянно мучили приступы депрессии. Она страдала от бессонницы и тахикардии. Более того, она не могла заставить себя есть и пила только черный чай.
Найтингейл дошла до такого состояния, что многие ожидали, что она скоро умрет.
Трудно складывались отношения с матерью и сестрой, очень холодно воспринявших ее превращение в знаменитость. Их общение приносило Флоренс лишь раздражение и усугубляло ее душевный кризис.
Несмотря на столь плачевное состояние, Найтингейл умудрялась находить в себе силы, чтобы работать больше, чем любой здоровый человек. Она много писала и занималась научными исследованиями. Казалось, она использовала свою болезнь как возможность остаться одной, чтобы целиком посвятить себя любимой работе.Позже здоровье Найтингейл улучшилось благодаря вниманию родственников, предпринявших все необходимое для того, чтобы держать подальше от нее мать и сестру. Было замечено, что состояние Флоренс всегда резко ухудшалось, как только она узнавала, что мать и сестра собираются навестить ее!
Ее «Заметки»
В начале 1858 года была опубликована брошюра Найтингейл «Заметки о госпиталях».В ней был обобщен ее опыт обследования работы английских и зарубежных больниц, а также описывалась ее деятельность в годы Крымской войны. Книжка начинается фразой: «Самое первое необходимое требование: госпиталь не должен причинять вреда никому из больных».
Работая над «Заметками», Найтингейл тщательно проанализировала информацию, которую ей помогал собирать доктор Уильям Фарр, статистик и член Королевской военно-медицинской комиссии. Этот анализ выявил высокий уровень смертности в госпиталях того времени, причем в основном не по медицинским, а по другим, сопутствующим, причинам. «Заметки о госпиталях» пользовались большим спросом у читателей. Их не смущало обилие в книге цифр, таблиц и диаграмм. После выхода книги к Найтингейл как к специалисту обращались больницы многих стран Европы с просьбой о помощи или консультации.
Вскоре после публикации «Заметок о госпиталях» Найтингейл закончила еще одну рукопись — «Заметки об уходе за больными». Они вышли в свет в 1859 году и вскоре были переведены на многие европейские языки — в частности, на французский, немецкий, итальянский.
В «Заметках об уходе за больными» Найтингейл писала: «Уход — это приведение больного в наилучшее по возможности состояние с помощью лечения естественными средствами». Под словом «естественный» понимались природные ресурсы человеческого организма, помогающие справляться с болезнью. На основании собственного опыта Найтингейл пришла к неожиданному выводу, что чаще всего больные сильнее страдают от причин, не связанных непосредственно с самой болезнью.
В своей книге Найтингейл определяет уход за больным как «приведение пациента в оптимальное для него состояние с помощью свежего воздуха или солнечного света, тепла, молчания, гигиены, правильного питания, изменения настроения, безопасности и так далее».
«Заметки об уходе за больными» предназначались для обычных женщин, однако вскоре книга превратилась также в учебное пособие для сестер милосердия. Более того, неутомимая Найтингейл выпустила на основе «Заметок об уходе за больными» еще одну книгу, написанную более простым языком и называвшуюся «Заметки об уходе за больными для трудящихся классов». Найтингейл надеялась распространить знания об уходе за больными во все слои общества.
Подготовка медсестер
«Фонд Найтингейл», созданный в поддержку нашей героини, позволил ей не ограничиться созданием научных и научно-популярных работ по санитарии, а перейти к практической деятельности — к созданию первой в Англии Школы сестер милосердия. Она была открыта на базе госпиталя святого Фомы близ Лондонского моста через шесть месяцев после выхода в свет «Заметок по уходу за больными».
Руководителем Школы стала Сара Уордропер, старшая сестра госпиталя святого Фомы. Именно ее в свое время Найтингейл попросила отобрать сестер милосердия для работы в госпиталях во время Крымской войны.
В июле 1860 года было отобрано 15 слушательниц, которым предстояло в течение года пройти курс подготовки в только что открывшейся школе. Все расходы по их обеспечению на время обучения взял на себя «Фонд Найтингейл». Оно включало в себя не только учебный курс, но и наставления относительно поведения и внешнего вида сестры милосердия. Учеба была тяжелой, но студентки, желая оправдать ожидания Найтингейл, не жаловались.
За реформу работных домов
Сразу после окончания Крымской войны Сидни Герберт начал страдать от неизлечимой болезни почек, и ему требовался полный покой. Однако Найтингейл возлагала на него большие надежды в борьбе за санитарную реформу, и Герберт по мере сил продолжал свою деятельность на посту военного министра и председателя Королевской военно-медицинской комиссии.
Тяжелая болезнь заставила его покинуть пост члена парламента и оставить за собой только службу в военном ведомстве. Найтингейл глубоко уважала Герберта, видя, что он, несмотря на плохое состояние здоровья, продолжал работать. 2 августа 1861 года Герберт скончался.
Найтингейл, узнав о его смерти, впала в глубокое отчаяние. Она не просто потеряла одного из самых близких друзей, но утратила нити, связывавшие ее с военным ведомством. Иными словами, теперь ее деятельность по реформированию военной медицины неизбежно должна была столкнуться с целым рядом проблем.
Со смертью Герберта у 41-летней Найтингейл появилось чувство, что это ее собственная жизнь подошла к концу.
Найтингейл, впрочем, интересовало не только здоровье солдат.
Борясь со своей болезнью, она считала, что здоровье является краеугольным камнем счастья для любого человека.
Для нее подобные взгляды были тем более актуальны, что к началу 1860-х годов Найтингейл не могла передвигаться и с той поры почти не выходила из своей комнаты.
В 1864 году, когда Найтингейл работала, не вставая с постели, к ней обратился за советом бизнесмен Уильям Рэтбоун. Найтингейл была с ним знакома: этот богатый филантроп оказывал помощь больным беднякам, посылая к ним приходящих сиделок. На этот раз он обратился к ней с просьбой подобрать штат сестер милосердия для работы в ливерпульской лечебнице при работном доме.
Школа сестер милосердия пользовалась хорошей репутацией, и спрос на ее выпускниц был очень высоким. Работные дома появились в Великобритании для того, чтобы дать средства к существованию тем беднякам, которые не могли самостоятельно заработать на жизнь: в этих домах они и работали, и жили. Многие из них являлись инвалидами или психически больными людьми. Там же содержались дети-сироты и дети, брошенные родителями.
Все они вынуждены были жить вместе, скученно, в антисанитарных условиях. Не случайно бедняки в то время больше всего боялись быть отправленными в такие заведения. Ливерпульский работный дом не был самым худшим, но работавшие там сестры милосердия не имели должной подготовки и мало чем могли помочь больным людям.
Найтингейл без проволочек приступила к делу и после оформления необходимых документов послала в лечебницу при ливерпульском работном доме группу сестер милосердия. Она состояла из 12 выпускниц ее Школы во главе с Агнессой Джонс, любимой ученицей Найтингейл. Благодаря умелой работе этих квалифицированных сестер милосердия уровень ухода за больными в ливерпульском работном доме значительно возрос.
Эксперимент завершился успехом, и Найтингейл решила развернуть реформистское движение в более широком масштабе. На этот раз местом проведения больничных реформ должен был стать Лондон.
В конце 1864 года Найтингейл начала деятельность, направленную на реформирование медицинского обслуживания бедняков. Сдвинуть дело с мертвой точки было крайне трудно, но общественная деятельница вкладывала все силы в составление отчетов, выражающих ее точку зрения. Она считала, что реформы должны быть направлены не на «наблюдение» над бедняками или больными, но на то, чтобы помочь им жить полноценной жизнью. Ее усилия не пропали даром — в 1867 году был принят акт о реформе здравоохранения, заметно облегчивший положение бедноты.
Актуальные «Наблюдения»
Параллельно Найтингейл участвовала в дискуссиях о плохих санитарных условиях в Индии, крупнейшей британской колонии. Как показали статистические данные, большая часть служивших там британских солдат погибала не от ран, а от различных болезней.
После восстания сипаев, подавленного в 1859 году, Найтингейл всерьез задумалась над улучшением медицинского обслуживания британских солдат в Индии. Все ее обращения в правительство оказывались бесплодными.
Тогда она написала книгу «Наблюдения», намечавшую путь санитарной реформы в Индии.
Это богато иллюстрированное издание предназначалось для широкой публики. Министерство торговли и промышленности отказалось финансировать столь дорогую книгу, так что Найтингейл пришлось из своих средств оплатить работу иллюстраторов и типографские расходы. Книга вышла большим тиражом и была разослана влиятельным общественным деятелям страны. Создав таким образом благоприятный фон, Найтингейл выпустила огромный двухтомный труд «Отчет индийской санитарной комиссии», состоявший из двух тысяч с лишним страниц. Это исследование произвело большое впечатление: его часто цитировали в средствах массовой информации, благодаря чему широкая публика узнала о существовавших в Индии санитарных проблемах.
Титаническая работа привела к тому, что Найтингейл начала слабеть и стала психически неуравновешенной. К счастью, Джоуэтт, близкий друг Найтингейл, увидев ее критическое состояние, написал об этом письмо ее матери. Это помогло улучшить их взаимоотношения, на протяжении долгого времени остававшиеся почти враждебными. После этого Найтингейл смогла провести три месяца в семейном доме — поместье Ли Херст — и впоследствии, когда позволяла работа, не раз приезжала туда.
«Я оставлю свою работу»
Проведенное в родительском доме время наполнило Найтингейл ощущением покоя и счастья, однако это не означало, что ее здоровье поправилось. Найтингейл получала много писем. Ее посещали сотни посетителей из разных стран, ее совета спрашивали женщины, желавшие стать сестрами милосердия, — от безвестных девушек до королев. Найтингейл никого не оставляла без внимания и всем старалась помочь советом.
В 52 года она записала в дневнике: «В этом году я оставлю свою работу».
Успех деятельности Найтингейл во многом зависел от ее личных отношений с членами английского кабинета министров. После 1868 года, когда премьер-министром стал Уильям Гладстон, ее общественная активность существенно снизилась. Записанная в дневнике фраза выражает решимость Найтингейл оставить публичную деятельность.
Однако она не собиралась полностью уйти на покой. Ее друг Бенджамин Джоуэтт советовал ей сосредоточить свои усилия на литературном поприще.
Следуя его совету, она написала три работы по теологии. Две из них были опубликованы в журнале и произвели сильное впечатление на читателей. Найтингейл принимала участие в редактировании книги Джоуэтта «Платон», а также помогала ему в подготовке книги «Библия для детей и школьников».Вскоре в ее жизни началась череда печальных событий.
